Завершается поездка по стране японского руководителя.
У трапа самолета его окружили наши журналисты, спрашивают:
- Что вам больше всего понравилось в СССР?
- Мне понравились дети.
- А что еще понравилось?
- У вас замечательные дети.
- Детей мы тоже любим. А вот что особенно понравилось?
- Самое прекрасное у вас - это дети! А то, что вы делаете руками,-
осень, осень плёхо!

Рабинович приходит в ОВИР и говорит:
- Мне надо в Израиль.
- Пожалуйста, езжайте. Вот документы.
Из Израиля он попросился назад. Его приняли в виде исключения.
Рабинович снова приходит в ОВИР, просит отпустить его в Израиль.
- Почему вы все время ездите туда-сюда? Вам, что, делать нечего?
- Знаете, в СССР хорошо, в Израиле - лучше. Но мне нравится
пересадка в Париже.

Умирает лидер организации "Память". Просит пригласить к себе
раввина. Все удивляются, но приглашают. Он обращается к раввину:
- Я хочу принять иудейскую веру.
Раввин обрадовался.
- Вы раскаиваетесь? В вас заговорила совесть, и вы хотите умереть
с именем нашего Бога на устах?
- Да нет же! Я хочу, чтобы с моей смертью еще одним жидом стало
меньше!

На пенсии Никита Сергеевич посылает жену в магазин за икрой.
Нина Петровна ничего не принесла. Возмущается Никита Сергеевич:
- Всего две недели прошло, как меня сняли, а уже все развалили.

Комендант Кремля не подписывает обходной лист Хрущеву.
- Почему?
- Принимал в Мавзолее двоих, а сдает одного.

Никита Сергеевич подал заявление с просьбой: на основании
Закона о пенсиях разрешить ему работать два месяца в году на старой
должности.

При Хрущеве. Встретились в море два корабля. Один из СССР
направлялся в Израиль, другой из Израиля в СССР. Пассажиры
сгрудились вдоль бортов, и все крутят пальцами около висковЄ
Иностранец (американец) спрашивает у русского:
- Что это они изображают?
- А это у них приветствие теперь такое.