Штирлиц шел по улице вечернего новогоднего Ханоя. Вдруг навстречу ему вышел дракон.
- К счастью, - подумал Штирлиц.
- К ужину, - подумал дракон.

Штирлиц любил холодное оружие. Это было незаменимое средство для прикладывания к голове после пьянки.

Утром, как всегда, Штирлиц гнул свое. Свое, как всегда, не гнулось!
- Лучше бы ты вечером не гнулось, - думал Штирлиц, покоряя непокорное...

Штирлиц отправил донесение в Центр открытым текстом. Через пять минут к нему ворвались эсэсовцы.
- С первым апреля, - улыбнулся Штирлиц.
Эсэсовцы понимающе заулыбались, в это время в Центре хохотали до упаду.

Штирлиц вошел в положение русской радистки. Затем вышел и поставил ее в другое положение.

Штирлиц рассказал пошлый анекдот и вогнал Мюллера в краску. "Смотри, какой чувствительный", - подумал Штирлиц и закрыл бочку.

Советские самолеты бомбили Берлин. Бомбили беспощадно, но осторожно: каждый летчик понимал - там Штирлиц.